Авуалон

обещалась же. Коротенько из недавней переписки. Захотелось поделиться:

Она выступает из тьмы скалистого берега. И, как водится, оставляет клочья плаща тумана на редких кустарниках. Те трепещут, но корни крепко прогрызли холодную твердь. Они выдержат, выживут, дождуться солнца и весны. Людям такое счастье не уготовано.
Она отбрасывает седые волосы слишком резким, слишком живым движением, и можно увидеть два сапфировых провала вместо глаз. Улыбка перетекает как волны, за ее спиной.
Шаг. Другой. Третий.
Ноги крепкие, ноги танцовщицы, ноги странницы. Они уверенно прокладывают себеипуть вперед, игриво звеня браслетами на лодыжках.
И грудь. Она притягивает взгляд помимо воли, среди пестрого тряпья, что можно назвать блузой лишь в пьяном угаре...
Между ними пустота. Берег тих, пустынен, обезличен.
В пустоте между верхом и низом вспыхивают робкие огоньки, а потом внезапный хлопок. Свет исчезает. Тонкая струйка едкого дыма, почему-то с ароматом сандала.
Тщишься рассмотреть, подходишь ближе... О,это вполне-вполне допустимо.
Бабочки копошаться в скрученной темноте, их так много, что крылтя задевают друг-друга. Они силяться вспыхнуть, взлететь, вырваться - тщетно.
Преодолев отвращение, тянешь руку в мертвую утробу, хватаешь горстью. Растираешь мертвые тельца в пыль между ладонями, слизываешь....
О да. Как знакомо.